Дипломная работа на тему: Особенности политической жизни Руси X и чала XI вв. Попытки объединения русских земель

Введение

Между древними князьями до татарского периода после Ярослава никто не оставил по себе такой громкой и доброй памяти, как Владимир Мономах, князь деятельный, сильный волею, выдававшийся здравым умом посреди своей братии князей русских. Около его имени вращаются почти все важные события русской истории во второй половине XI и в первой четверти XII века. Этот человек может по справедливости называться представителем своего времени. Славяно-русские народы, с незапамятных времен жившие отдельно, мало-помалу подчинились киевских князей и, таким образом, задачей их совокупной истории стало постепенное и медленное образование государственной цельности. В каких формах и в какой степени могла проявиться эта цельность и достигнуть полного своего осуществления - это зависело уже от последующих условий и обстоятельств. Общественное устройство у этих народов имело общие для всех признаки, что они составляли земли, которые тянулись к городам, пунктам своего средоточия. И в свою очередь дробились на

Оглавление

- Особенности политической жизни Руси X и начала XI вв

- Попытки объединения русских земель

- Основы законодательства кратко

- 4. Заключение

Заключение

Эпоха Владимира Мономаха была временем расцвета состояния художественной и литературной деятельности на Руси. В Киеве и в других городах воздвигались новые каменные церкви, украшенные живописью: так при Святополке был построен в Киеве Михайловский Золотоверхий монастырь, стены которого существуют до сих пор, а близь Киева - Выдубицкий монастырь на месте, где был загородный двор Всеволода. Кроме того, Владимир перед смертью построил прекрасную церковь на Алте, на том месте, где был убит Борис. К этому времени относится составление первой нашей летописи. Игумен Сильвестр (около 1115 года) соединил в один свод прежде существовавшие отрывки и, вероятно, сам прибавил к ним сказания о событиях, которых был свидетелем. В числе вошедших в его свод сочинений были и писания летописца печерского монастыря Нестора, отчего Сильвестров летописный свод носил потом в ученом мире название Несторовой летописи, хотя и неправильно, потому, что далеко не все в ней написано Нестором. Мысль описывать события и расставлять их последовательно по годам явилась вследствие знакомства с византийцами-летописцами, из которых некоторые, как, например, Амартол и Малала были тогда известны в славянском переводе. Сильвестр положил начало русскому летописанию и указал путь другим после себя. Его свод был продолжаем другими летописцами, и развивался на многие отрасли, сообразно разным землям русского мира, изменившим свою отдельную историю. Непосредственным и ближайшим по местности продолжением Сильвесторова летописного свода была летопись, занимающаяся преимущественно киевскими событиями и написанная в Киеве разными летописцами. Летопись эта называется "киевскою"; она захватывает время Мономаха идет через все XII столетие и прерывается на событиях начальных годов XIII столетия. Во времена Мономаха, вероятно, было переведено многое из византийской литературы, как показывают случайно уцелевшие рукописи, которые относят именно к концу XI начало XII века. Из первоначальной летописи видно, что русские грамотные люди могли читать на своем языке Ветхий завет и жития разных святых. Тогда же по образцу византийских "описателей жизни" стали составлять жития русских людей, которых уважали за святость жизни и смерти. Так в это время уже написано было житие первых основателей печерской обители: Антония и Феодосия и положено было преподобным Нестором, печерским летописцем, начало Патерика или сборника житий святых, сочинения, которое, расширяясь в объеме от новых добавлений, составляло впоследствии один из любимых предметов чтения благочестивых людей. От современника Мономаха, киевского митрополита Никифора, родом грека, осталось одно Слово и три Послания: из них два обращено к Владимиру Мономаху, из которых одно обличительное против латин. Тогда уже окончательно образовалось разделение церквей; вражда господствовала между писателями той и другой церкви и греки старались привить к русским свою ненависть и злобу к западной церкви. Другой современник Мономаха, игумен Даниил, совершил путешествие в Иерусалим и оставил по себе описание этого путешествия. Несомненно, кроме оригинальных и переводных произведений собственно религиозной литературы, тогда на Руси была еще самобытная поэтическая литература, носившая на себе более или менее отпечаток старинного язычества. В случайно уцелевшем поэтическом памятнике конца XII века "Слово о полку Игоря" упоминается о певце Бояне, который прославлял события старины и, между прочим, события XI века; по некоторым признакам можно предположить, что Боян воспевал и подвиги Мономаха против половцев. Этот Боян был так уважаем, что потомство прозвало его Соловьем старого времени. Сам Мономах писал "Поучение своим детям" или так называемую Духовную. В ней Мономах излагает подробно события своей жизни, свои походы, свою охоту на диких коней, вепрей, туров, лосей, медведей, свой образ жизни, занятия в которых видна его неутомимая деятельность. Мономах поучает детей все делать самим, во все вникать, не полагаться на тиунов и отроков. Относительно войны Мономах советует детям не полагаться на воевод, самим наряжать стражу, не придаваться пирам и сну в походе, и во время сна в походе не снимать с себя оружие, а проходя с войском по русским землям ни в каком случае не дозволять делать вред жителям в селах или портить хлеб на полях. Наконец, он велит им учиться и читать, и приводит в пример отца своего Всеволода, который, сидя дома, выучился пяти языкам.

Мономах скончался близь Переяславля у любимой церкви, построенной на Альте, 19 мая 1125 года, семидесяти лет отроду. Тело его было привезено в Киев. Сыновья и бояре понесли его к церкви св. Софии, где он и был погребен. Мономах оставил по себе память лучшего из князей. "Все злые умыслы врагов, - говорил летописец, - Бог дал под руки его; украшенный добрым нравом, славный победами, он не возносился, не величался, по заповеди Божьей добро творил врагам своим и не щадя имени своего, но все раздавая нуждающимся". Монахи прославили его за благочестие и за щедрость монастырям. Это-то благодушие, соединенное в нем с энергичной деятельностью и умом, вознесло его так высоко и в глазах современников, и в памяти потомства.

Вероятно, народные эпические песни о временах киевского князя Владимира Красное Солнышко, так называемые былины Владимирова цикла относятся не к одному Владимиру святому, но и к Владимиру Мономаху, так, что в поэтической памяти народа эти два лица слились в одно. Это предположение может подтверждаться следующим: в Новгородской летописи под 1118 годом Владимир с сыном своим Мистиславом княжившим в Новгороде, за беспорядки и грабежи призвал из Новгорода и посадил в тюрьму сотского Ставра с несколькими соумышленниками его, новгородскими боярами. Между былинами Владимирова цикла есть одна былина о Ставре боярине, которого киевский князь Владимир засадил в погреб, но Ставра освободила его жена, переодевшись в мужское платье. Имя Владимира Мономаха было до того уважаемо потомками, что впоследствии составилась сказка о том, будто византийский император прислал ему знаки царского достоинства, венец и бармы, и через несколько столетий после него спустя московские государи венчались венцом, который назвали "шапкою" Мономаха. Рассуждая беспристрастно, нельзя не заметить, что Мономах в своих наставлениях и в отрывках о нем летописцев является безупречным и благодушным, чем в своих поступках, в которых проглядывают пороки времени, воспитания и среды, в которой он жил. Таков, например, поступок с двумя половецкими князьями, убитыми с нарушением данного слова и прав гостеприимства. Завещая сыновьям умеренность в войне и человеколюбие, сам Мономах, однако, мимоходом сознается, что при взятии Минска, в котором он участвовал, не оставлено было в живых ни челядина, ни скотины. Наконец, он хотя и радел о русской земле, но и себе не забывал и, наказывая князей действительно виноватых, отбирал их уделы и отдавал своим сыновьям. Но за ним в истории останется то великое значение, что, живя в обществе, едва выходившим из самого варварского состояния, вращаясь в такой среде, где всякий гонялся за узкими своекорыстными целями, еще почти не понимая святости права и договора, один Мономах держал знамя общей для всех правды и собирал под его силы русской земли.